— Хочешь мороженого?
Аня зябко поежилась, и Кирилл подумал, что предложение и впрямь прозвучало совсем по‑дурацки: осень уже подарила городу последние теплые дни перед зимней спячкой, и теперь пустынная аллея парка дышала желтой и оранжевой прохладой. Ларек с мороженым остался позади. Киря искоса глянул на спутницу: сейчас она выглядела намного привлекательнее, чем тогда, в клубе: короткое бежевое пальто только подчеркивало стройные ножки, а рыжие волосы, завитые упругими кольцами, отливали на солнце медью. Девушка думала о чем‑то своем, неловкое молчание затягивалось: учебу и преподавателей швейно‑дизайнерского техникума они уже обсудили, а софт и игрушки ей были глубоко безразличны.
— Я знаю одно кафе тут рядом, там отличные пончики, — предпринял новую попытку Кирилл и тут же одернул себя: ну какие, к лешему, пончики? У нее, небось, диета и фигура. Все девчонки помешаны на этом.
Аня задрала подбородок и зажмурилась, подставляя лицо холодным солнечным лучам, тряхнула медными кудрями. Ее взгляд на мгновение зацепился за облака, лениво ползущие над деревьями, и вдруг девушка как‑то резко остановилась.
— Знаешь, я, наверное, пойду, — сказала она. — Провожать не надо.
— Что‑то случилось?
— Да все уже случилось, — Аня снова зябко поежилась. — Ты клевый парень, но… В общем, мне пора.
— Погоди, — Кирилл поймал ее за рукав, подумав мимоходом, что это движение могло показаться ей слишком грубым. — Объясни.
Девушка обреченно вздохнула, но все‑таки остановилась.
— Что тебе объяснить? — голос ее сделался звенящим, как далекий колокольчик на холодном ветру. — Мы слишком разные. Ты же живешь в своих компьютерах, про которые все время говоришь. Я живу в другом мире, где есть люди, музыка, тусовки… Короче, где есть что‑то еще, кроме компов. Это параллельные миры, и они, как параллельные прямые, не пересекаются.
— Ты это серьезно? — спросил он. — Это из‑за компьютеров?
— Да не только. В компах нет ничего плохого. Это твоя страсть, твоя жизнь, но кроме этого в тебе нет… чего‑то еще. Понимаешь, девушкам нужно… В общем, не важно, проехали. Дело совсем не в тебе. Прости.

Аня мягко освободила руку и зашагала вперед. Ветер слегка всколыхнул ее волосы, несколько золотистых листьев упали на дорожку у ног Кирилла. Он хотел что‑то сказать, но мысли запутались в голове, словно строки кода, никак не желавшие собираться в стройную программу. Она уходила, а с ним остался осенний парк, бесконечная аллея и тишина, которой уже не нужны были никакие слова.
***
В родном подъезде пахло кошками и кислыми щами — кто‑то из соседей готовил. Кирилл нащупал ключ в кармане, подсветил себе зажигалкой, вставляя его в замок: и без того тусклую лампочку на лестничной площадке кто‑то разбил. Только бы матери с отчимом не оказалось дома: ему совсем не хотелось сейчас ни с кем разговаривать.
Но мама ждала в коридоре, вытирая руки о передник, — видимо, вышла из кухни на звук ключа в замке. Выглядела она непривычно мрачной и встревоженной.
— Киря, где ты был? С тобой все в порядке? Что‑то случилось?
— Да все нормально, ма, — откликнулся Кирилл, скинув один кроссовок, и принялся стягивать другой, наступив на пятку носком.
— Ничего не нормально! Расскажи мне, что произошло. Ты какой‑то сам не свой.
— Ну, с девушкой поссорился, — покривил душой Кирилл, подумав, что Аня, в общем‑то, так и не успела стать его девушкой.
Впрочем, для отмазки сгодится и эта версия. С девчонками вообще как‑то не ладилось: знакомиться он толком не умел, а если и получалось, то дальше пары встреч общение не заходило — он просто не знал, о чем с ними разговаривать, чтобы тема была хоть отчасти интересна обоим. Может, в следующий раз, когда окажется за компом, и вправду заполнить анкету на каком‑нибудь «омене»?.. При мысли об этом настроение окончательно испортилось: домой машину не притащить, а постоянно зависать в берлоге у Санчо неудобно, его предки уже косо смотрят.
Кирилл шагнул в свою комнату и хотел было прикрыть за собой дверь, но мама вошла следом, села на краешек дивана.
— Подожди, давай поговорим. Что с тобой происходит?
— Ничего, — пожал плечами Киря. — С чего ты вообще взяла, будто что‑то не так?
— Приходили эти люди, — чуть понизив голос, холодно сказала мать, — знакомые отца. Искали тебя, спрашивали про компьютер.
От неожиданности Кирилл даже пропустил мимо ушей тот факт, что мама в очередной раз назвала отчима «отцом», от чего его всякий раз коробило. Значит, искали. Притом те, кто искал, в курсе про комп и, следовательно, могут добраться до Санчо. Лампочка на лестничной клетке разбита, видно, тоже неспроста. Мозг начал лихорадочно прокручивать варианты, как процессор, выведенный на турборежим. Откуда у них информация? Кто слил? И главное, что именно они знают? Сообщат ли ментам? Нет, вряд ли, эти будут решать вопрос самостоятельно…
— Кирюша, родной, я очень волнуюсь, — тон матери сменился на жалобно‑просительный. — Ну расскажи пожалуйста, что творится? Я ничего не понимаю…
— Все нормально, мам, — Кирилл поднялся на ноги, — я во всем разберусь, не волнуйся.
— Дай‑ка я с ним поговорю, — в дверях возник полупьяный отчим и нетвердой походкой зашел в комнату.
— Юра, не надо… — попыталась возразить мать, но тот лишь брезгливо бросил через плечо:
— Заткнись. Ты чего мать доводишь, сученыш? Она тут извелась вся. Хочешь, чтоб ее инфаркт хватил?
— Кто бы говорил, — огрызнулся вполголоса Киря.
— Повтори, че ты там вякнул, тварь? Давно на скорой не катался?
— Юра, перестань… — снова вступилась мама, попыталась встать между Кириллом и отчимом, но тот грубо толкнул ее обратно на диван.
— Заткнись, я сказал. Ты чего там намутил такого, паскуда? А? Тебя спрашиваю! Язык из задницы достань и отвечай. Что ты, блин, сотворил, что люди к нам домой приходят и за тебя спрашивают?
— Не твое собачье дело, — ответил Кирилл уже увереннее.
Отчим на мгновение завис, и Киря почти отчетливо услышал, как в его голове щелкают и переключаются шестеренки, переваривая услышанное. Вот этот вот сопляк, который всегда ссытся, стоит на него погромче прикрикнуть, посмел по‑хамски ответить главе семейства?
Да и плевать, в конце концов. Этот «глава» бесконечно тиранит и оскорбляет мать, его самого вообще ни в грош не ставит. Сколько раз мама каталась с ним в травму после таких вот воспитательных мероприятий? Что‑то лепетала, оправдываясь, про «играл с ребятами, упал на детской площадке», чтобы врач не подумал сообщить куда надо… Надоело.
— Ну щас, мля, ты огребешь, — вышел из комы отчим. — Напросился, падла…
— Юра!..
Все произошло за какие‑то доли секунды — словно невидимый монтажер вырезал кусок кинопленки, оставив лишь несколько резких, контрастных кадров, отчетливо врезавшихся в память. Вот отчим отлепляется от дверного косяка и выбрасывает руку вперед, чтобы схватить Кирилла за волосы. Вот вместо того, чтобы, как обычно, в ужасе отшатнуться и спрятаться за диван, тот шагает навстречу. Размах, резкий удар ногой в пах. Гол! Сам Рональдиньо позавидовал бы такому удару. Отчим сгибается пополам, словно марионетка с перерезанными нитями. Еще один удар раскрытой ладонью в лицо, кожа чувствует колкое прикосновение небритой щетины.
Следующий кадр — уже на улице, Киря бежит по бульвару, сжимая в руках наспех сорванную с гвоздя куртку. Телефонная будка. Пошарив по карманам, он выудил из джинсов таксофонную карту. Черт, пора уже мобильником обзавестись, бабла теперь, наверное, хватит. Путаясь, Кирилл набрал давно знакомый номер. Ну же! Давай! В трубке щелкнуло после пятого гудка.
— Да? — раздался на том конце сонный голос Санчо.
— Никуда не выходи, сиди дома, я сейчас приду. Дело серьезное. Все, давай.
Киря повесил тяжелую трубку на рычаг и только сейчас заметил, что стоит на холодном асфальте в одних носках.
К привычной «панельке» он шел, нервно оглядываясь и озираясь по сторонам, но его никто не окликнул. Ни возле дома, ни во дворе он не заметил подозрительных людей или машин, и, лишь подойдя к подъезду, он почувствовал, что от сердца слегка отлегло. Код на дверях, грязная, давно не мытая лестница, второй этаж. Сегодня Саня смотрел в глазок чуть дольше обычного, прежде чем загреметь засовами.
— Ты чего босиком? — оторопело спросил он.
— Потом расскажу. Попить дай.
Кирилл юркнул в комнату, кивнув выглянувшей из‑за двери Сашиной матери. Бросил куртку в угол, принял протянутую ему кружку с кипяченой водой.
— По ходу, спалились мы, Сань, — сказал он, чуть отдышавшись. — Не знаю как, но дело дрянь.
Выслушав его сбивчивый рассказ, Санчо задумчиво почесал подбородок, а потом уселся в свое офисное кресло и принялся неторопливо вращаться, словно готовящийся к полету космонавт.
— Что делать будем? — прервал молчание Киря.
— Ничего.
— В каком смысле?
— Да в прямом, — меланхолично отозвался его друг. — Ну сам посуди. К тебе они приходили, ничего не нашли. Ко мне тоже могут завалиться, но я им не открою, своих предупрежу. Комп попрошу отца на дачу отвезти. Мы с тобой ничего не видели, ничего не знаем. Что они нам сделают?
— Прибьют нахрен или покалечат.
— Из‑за сраного компа? Не смеши. Не будет никто из‑за такой фигни заморачиваться. А насчет бати твоего… Перекантуйся пока у меня, мать на кухне постелет. Ты подумай лучше, как проект Фреша побыстрей закончить, вот кого обижать совсем не хочется.
С задачей, которую поставил им Фреш, Кирилл справился меньше чем за неделю. Там действительно не оказалось ничего сложного: он скопировал и чуть подправил страницы нескольких американских интернет‑магазинов, запаковал файлы в архив и переслал его Фрешу. Размещением поддельных сайтов в интернете тот поначалу занимался сам, но вместе со следующим заказом скинул Кириллу данные FTP-сервера, попросив залить туда всё самостоятельно. Работа стала рутиной, от которой Киря спасался в чатах, просиживая в них вечерами за Саниным компьютером. Дома он старался не показываться: забежал туда пару раз, когда в квартире точно никого не было, чтобы забрать учебники и немного одежды. Школу тоже посещал через раз. От скуки Киря даже переделал и усовершенствовал фрешевский скрипт, собиравший данные банковских карт в текстовый файлик, за что удостоился от того щедрой похвалы.
Работа над скриптом затянула Кирилла не хуже тактических сражений в его любимой игре. Он чувствовал, что пишет не просто привычный набор команд, а нечто большее. Само собой пришло понимание, что он видит на каком‑то подсознательном уровне все недостатки программы, ее слабые места, внутреннюю логику и знает, как сделать ее лучше, быстрее, надежнее. Странное, непривычное и пьянящее чувство.
Удивительно, но в дни, прошедшие с того памятного визита домой, и на протяжении всей следующей недели их никто не побеспокоил. Поначалу Кирилл продолжал тревожно оглядываться на улице, но потом расслабился: видно, рассудительный Санчо оказался прав и бывшие владельцы компьютера все‑таки решили оставить их в покое.
А потом Фреш прислал гонорар за проделанную работу.
— Мы снова богаты! — искренне радовался Санчо, пересчитывая хрустящие купюры. — Как насчет отметить это прекрасное событие?
— Опять в клуб? — с кислой миной поинтересовался Кирилл, который уже потратил значительную часть своих денег на давно желанный телефон «Эриксcон» и теперь решил перейти в режим умеренной экономии.
— На фиг клуб, есть идея получше, — решил Санчо. — Мы пойдем в ресторан!
Оценив недовольное выражение на лице друга, он ткнул Кирю кулаком в бок и добавил:
— Расслабься, чувак, я угощаю!
В ресторане Кирилл ужинал впервые в жизни и потому немного стеснялся своих потертых джинсов и свитера, в то время как Саня напялил модный замшевый пиджак, заранее припасенный для выпускного. Улица за окнами уже погрузилась в вечерний сумрак, неоновые вывески отражались на мокром асфальте, будто на гладкой поверхности воды. Наверное, там слышался негромкий шум города, но здесь, внутри, льющаяся откуда‑то тихая фортепьянная мелодия нарушалась лишь мелодичным звоном столовых приборов о фарфор — посетителей сегодня было много.
Миловидная официантка, едва заметно кивнув, провела их к свободному столику у окна. Киря украдкой оглядывался по сторонам. Тусклый, приятный свет из ламп на длинных шнурах, высокие потолки, абстрактные, похожие на мазню сумасшедшего художника картины по стенам. Он осторожно сел на стул, как на важном экзамене, Санчо бросил на друга успокаивающий взгляд и вальяжно откинулся на спинку.

— Расслабься, чувак.
Саня взял меню, но смотрел не на его страницы, а на своего спутника: похоже, ему нравилось, что Кирилл чувствует себя здесь немного потерянным. Чтобы занять руки, тот тоже раскрыл тяжелую коленкоровую папку. «Конфи», «суфле», «гратен». Как будто кто‑то решил провести внеплановый урок по иностранному языку.
— Ты вообще знаешь, что это за еда? — пробормотал он, не отрывая взгляда от меню.
— Нет. Но это неважно. Главное, что теперь мы можем себе это позволить, — ухмыльнулся Санчо.
Подошла официантка, и Саня, едва взглянув в список блюд, заказал что‑то с названиями, которые Кирилл даже не попытался запомнить, просто попросил принести то же самое. Когда девушка удалилась, Санчо снова посмотрел на своего друга, на этот раз серьезно.
— Знаешь, в чем прикол? Мы думали, что успех — это доступ. Обмануть систему, обойти защиту, слить деньги с карточек. Но на самом деле…
Саня взял свой бокал с водой, крутанул его в руке.
— Настоящий доступ — это сюда. Когда ты можешь просто сесть за столик, заказать всё, что хочешь, и знать, что ты это заслужил.
На столе появились аккуратно завернутые в салфетку приборы, запотевший графин с чем‑то прозрачным, тарелки с салатом и холодными закусками. Кирилл едва успел подцепить вилкой самый аппетитный кусок буженины, как кто‑то невидимый будто включил у него в голове сигнал тревоги. Он огляделся.
В ресторан вошли трое, выглядевшие на фоне окружающей обстановки будто пришельцы из другого мира: кожаные куртки, короткие стрижки, тяжелая неторопливая походка вразвалочку. Один остался у дверей, другой, окинув зал цепким взглядом, прямиком направился к их столику, третий последовал за ним. Незваный гость придвинул ногой свободный стул и уселся между Кириллом и Саней, второй остался стоять чуть позади. Киря мельком заметил массивную золотую цепь на его шее и усмехнулся про себя: ну типичный бандос, будто только что сошел с картинки в газете «Мир криминала».
— Здорово, молодежь, — произнес коренастый, разглядывая их с явным интересом. — Чего празднуете?
— Отмечаем, — мягко поправил его Саня, — пятерку по математике.
Кирилл отметил, что внешне Санчо совершенно спокоен, но в то же время чувствовалось, как он напрягся, словно ожидая удара.
— Отличники, мля, — коренастый взял со стола вилку, повертел ее в руке и бросил обратно на скатерть. — Мне тут птичка на хвосте принесла, что вы прихватили кое‑что чужое. Костя Батон, слышали, небось, про такого, очень этим недоволен.
Кирилл невольно вздрогнул: Батон считался местным уголовным авторитетом, под которым ходили те самые бригады, державшие рынок. Про него рассказывали всякое, и, даже если большая часть этих рассказов была преувеличена, оставшейся вполне хватило, чтобы понять: с Костей лучше не связываться.
— Не знаю, о чем вы, — с деланым равнодушием пожал плечами Саня, — что вообще происходит, мужики? Мы просто сидим, отдыхаем. В чем проблема?
Коренастый усмехнулся.
— Проблема в том, братан, что компьютер, который вы свистнули, не ваш.
Он наклонился вперед, его взгляд сделался тяжелее:
— И за это ответить придется, парень. Хозяева компа хотят порешать этот вопрос. Добазаримся — разойдемся бортами.
Кирилл почувствовал, как его сердце забилось быстрее. Он бросил быстрый взгляд на своего друга, и этот взгляд был красноречивее слов: влипли! Второй тип, тот, что маячил за спиной Санчо, пододвинулся на шаг ближе, заставив его слегка отстраниться.
— Короче, мальки, — коренастый говорил тихо, но его слова звучали словно удары о боксерскую грушу, — нам нужен наш комп. И бабки за беспокойство. Готовьте штукарь баксов, иначе будет беда.
Коренастый поднялся, с грохотом отодвинув стул.
— Хорошего вечера, пацаны. Даем три недели, чтобы решить вопрос, потом включится счетчик.
Кирилл смотрел, как незваные гости уходят, его разум лихорадочно искал варианты выхода. Штука баксов — серьезная сумма, за отпущенное время столько не заработать. Про кражу денег с карт, номера которых они нашли на компе, бандиты, похоже, еще не знают. Но рано или поздно узнают. И вот тогда…
— Что будем делать? — Киря наконец‑то выдохнул, переведя взгляд на Санчо.
— Думаю, есть горячее, его сейчас принесут, — тряхнув головой, словно отгоняя неприятное видение, ответил тот. — А с этим… Решим позже. Есть одна мысль.