Интервью с Человеком-пауком. Игорь Данилов про девяностые, водку, вирусы и асов Люфтваффе

И вот я еду в «Сап­сане» на встре­чу с куль­товым гос­подином — Иго­рем Данило­вым, авто­ром Dr.Web, чьим вир­листом зачиты­вались в девянос­тые годы все начина­ющие вир­мей­керы ex-USSR. Он был ува­жаем тог­да, он работал в двух­тысяч­ные, и он все так же успе­шен сей­час. Чем не повод с ним побесе­довать?

Как вы пришли в мир антивирусов? С чего начался ваш творческий путь?

Это выш­ло слу­чай­но… Я был ведущим инже­нером в НПО «Ленинец», занимал­ся бор­товыми про­цес­сорами воен­ных самоле­тов.
В то вре­мя появи­лись вирусы. У нас было все­го два компь­юте­ра, с флоп­пи‑дис­ковода­ми. Пери­оди­чес­ки через дис­кеты с драй­верами из Тай­ваня и с игрушка­ми про­ника­ли вирусы. Лечились Aidstest’ом, но потом начали попадать­ся вирусы, которых Aidstest не знал. Тог­да я купил кни­гу, могу показать — Без­руков, «Компь­ютер­ная вирусо­логия».

О, я такую с BBS’ки в свое время качал, на бумаге впервые вижу…

Так вот, при­ехал я на дачу, про­чел ее за ночь, появи­лись идеи. Она пос­лужила тол­чком к тому, что я начал прог­рамми­ровать «Спай­дер» — резиден­тный сто­рож. Дело в том, что ска­неры, или, как их в то вре­мя называ­ли, полифа­ги, уже были дос­таточ­но рас­простра­нены. Из наших тог­да были Женя Сус­ликов (боль­ше известен как автор HIEW) из Кемеро­во и его полифаг Goalkeeper, впос­ледс­твии наз­ванный SOS. Кста­ти, был у него и резиден­тный сто­рож — Inspector. Дмит­рий Гряз­нов из Перес­лавля‑Залес­ско­го и его Ambulance (сей­час он глав­ный раз­работ­чик в Microsoft, недав­но ушел из McAfee)... Евге­ний Кас­пер­ский. Основным кон­курен­том для меня тог­да был Евге­ний Сус­ликов, у него был самый шус­трый ска­нер (полифа­ги Кас­пер­ско­го и Лозин­ско­го зна­читель­но мед­леннее). Поэто­му свой ска­нер я наз­вал «Тор­надо» — он был реаль­но быс­трым.

А релиз, конечный продукт? Когда он вышел и как назывался?

Это был, кажет­ся, конец 1991 — начало 1992 года, называл­ся он Spider’s Web. У нас была такая нак­лей­ка с пауч­ком. Здесь (в Питере. — Прим. ред.), в Гавани, у нас была компь­ютер­ная выс­тавка, мы там выс­тавля­лись и впер­вые даже про­дали прог­рамму.

Мы?

Был у меня товарищ, началь­ник моей лабора­тории в инсти­туте. И ког­да слу­чил­ся рас­пад СССР, работы не ста­ло, мы работа­ли с ним вмес­те. Он искал рынок сбы­та, помогал финан­сово, я раз­рабаты­вал.

На CeBIT 1993 вы ездили с ним? Как все прошло?

Ис­тория слож­ная. Во‑пер­вых, денег у нас не было абсо­лют­но. Во‑вто­рых, нам не хотели давать пас­порта, у нас была фор­ма сек­ретнос­ти, и выпус­кать нас не полага­лось. С этим мы разоб­рались, а вот воп­рос про­жива­ния встал осо­бен­но остро.
Сер­гей был зна­ком с одной девоч­кой из Ган­новера, она писала дис­серта­цию. Он с ней догово­рил­ся, что мы будем жить в доме ее дру­га, кста­ти, олим­пий­ско­го чем­пиона, который дол­жен был быть в отъ­езде. Этот вари­ант сор­вался. Поэто­му мы жили в ее доме. А надо ска­зать, что это был огромный дом — ее папа пол­ковник воору­жен­ных сил Гер­мании…

А как насчет языкового барьера?

Ну, у меня был на каком‑то неболь­шом уров­не англий­ский, а Сер­гей Пят­кин очень хорошо знал немец­кий.

Какое впечатление произвела Германия?

Единс­твен­ное, что меня порази­ло: я с собой взял щет­ку, гуталин, что­бы чис­тить ботин­ки... и они мне за все вре­мя нашего пре­быва­ния не понадо­бились. Так было чис­то. Ну и отно­шение людей к вой­не, кста­ти. Ее папа очень откры­то говорил о вой­не. Я думал, что эта тема будет замал­чивать­ся, но он показы­вал нам кни­ги с Гит­лером, рас­ска­зывал, как тот осно­вал Фоль­ксва­ген… и так увлекся, что приш­лось напом­нить ему про Ста­лин­град.

Вот вы вернулись из Германии — и? Как пошел бизнес?

Си­туация была очень стран­ная. Я сде­лал анти­вирус, поеха­ли мы в Гер­манию, там выс­тавились, но про­дол­жения не было. Он не про­давал­ся.
Как раз тог­да появи­лись пер­вые полимор­фные вирусы, про­тив которых не справ­лялись дру­гие анти­виру­сы. Я написал эму­лятор и пер­вую вер­сию Dr.Web’а, который лечил от этих вирусов. Надо было ее как‑то рас­простра­нять. Тог­да я при­шел в «Тех­ничес­кую кни­гу», это у нас на Пуш­кин­ской, там про­дава­лись дис­ки. Я поп­росил ребят прос­то бес­плат­но записы­вать на тот же диск с Aidstest’ом мою прог­рам­мку. Тог­да как раз бушевал полимор­фный вирус «Фан­том», и Док­тор Веб момен­таль­но стал популя­рен, хотя тог­да он знал все­го 21 вирус. Боль­шую роль в рас­простра­нении сыг­рало Фидо.
В тот момент Сер­гей Пят­кин по какой‑то прог­рамме уехал в Гер­манию, про­ходить какую‑то прак­тику по менед­жмен­ту. Я остался один и стал сот­рудни­чать с «Диалог­Наукой» — надо ска­зать, что они были единс­твен­ными, кто, что называ­ется, «про­давал». Тот же анти­вирус Сус­ликова был то ли бес­плат­ный, то ли условно бес­плат­ный.

О, вирус Phantom! Мне в те времена больше повезло поймать другой полиморфный вирус, One Half. Помню, что Веб первым научился его лечить, но первые версии забывали расшифровать половину диска, которую он шифровал.

О, это инте­рес­ная исто­рия. Как я говорил, в этом году мой про­дукт стал популя­рен в СССР, на Укра­ине и даже в Вос­точной Евро­пе и... Сирии, как раз потому, что он хорошо борол­ся с полимор­фны­ми вируса­ми и в нем была эвристи­ка. Так вот, был один парень, Хубин­ский, он дер­жал ББСку в Сло­вакии. Он прис­лал мне отту­да два вируса, которые показа­лись ему очень инте­рес­ными. А я как раз ехал в Мос­кву, в «Диалог­Науку», а заод­но встре­тил­ся с Кас­пер­ским, у меня с ним тог­да нор­маль­ные отно­шения были. Я показал ему эти вирусы, а сам поехал в ком­панию. А он мне зво­нит и говорит: жут­ко инте­рес­ные вирусы, ты смот­ри, шиф­руют дис­ки. Я вер­нулся домой, взял­ся за них и выпус­тил лечение для вируса без рас­шифров­ки... Думал — кому это надо, а мне отдель­ную под­прог­рамму рас­шифров­ки писать… А меж тем вирус рас­простра­нял­ся, пошел на Укра­ину... и мне по Фидо пош­ли фид­бэки. Ког­да их количес­тво пре­выси­ло некото­рую кри­тичес­кую мас­су, Лозин­ский ска­зал мне: давай уже пиши рас­шифров­ку. Я сде­лал отдель­ную под­прог­рамму лечения. Сна­чала она ничего не выводи­ла, кро­ме пре­дуп­режде­ния «Идет рас­шифров­ка дис­ка», но ока­залось, что народ начал панико­вать из‑за того, что компь­ютер в это вре­мя активно шур­шал дис­ком, и поль­зовате­ли начали жать на кноп­ки, вык­лючать и перезаг­ружать компь­ютер. В ито­ге мы с Сев­кой сде­лали вер­сию, которая выводи­ла про­цен­ты и над­пись о том, что рас­шифров­ка может занять дли­тель­ное вре­мя.
С онхалфом была еще одна инте­рес­ная исто­рия. Про­дает­ся, зна­чит, мой анти­вирус. Вяло про­дает­ся, пом­ню, шесть руб­лей он сто­ил. И вдруг смот­рю — один за одним под­ходят кур­санты в воен­ной фор­ме и, ни сло­ва не говоря, один за дру­гим его покупа­ют. Я спра­шиваю: что слу­чилось? Ока­залось, что они учи­лись в Можай­ке и One Half зашиф­ровал все их дип­ломы. Они рас­шифро­вали дис­ки пират­ской вер­сией Web’a и вот — дали себе зарок купить лицен­зию, отдать долг.

Я смотрю, в нашем разговоре появились два человека — культовый Дмитрий Николаевич Лозинский, известный как автор AidsTest, и Всеволод Лутовинов, который стал вашим соавтором по Dr.Web. Как вы познакомились с Дмитрием Николаевичем?

С Лозин­ским мы поз­накоми­лись осенью 1993-го, ког­да Рос­тов­ский уни­вер­ситет поз­вал нас на сбо­рище в Абрау‑Дюр­со. Туда были приг­лашены все анти­вирус­ные ребята: Зуев, Лодыгин, Лозин­ский, Кас­пер­ский… Я туда поехал тоже и со все­ми ними поз­накомил­ся.

А какой формат мероприятия?

Прог­раммист­ская тусов­ка. Какие‑то док­лады, семина­ры. В основном это было море, вод­ка, пляж, раз­говоры, пре­феранс. На сле­дующий год мы опять собира­лись.

Отличный формат, на такое мероприятие и я бы не отказался вернуться! А как с Лозинским вы впоследствии стали работать?

Вна­чале мы работа­ли прос­то под одной вывес­кой — «Диалог­Наука», а потом мы ста­ли вмес­те работать, я стал его кое‑чем наг­ружать…

Чем нагружать?

Он мне пред­лагал кое‑какие лечил­ки, свою базу вирусов, но код я его в основном не брал, были боль­ше советы, под­сказ­ки. А он делал для веба кое‑какие вещи, отладчи­ки под базы нап­ример. Он человек очень дотош­ный, тру­дого­лик.

Помню, в одном из интервью Дмитрий Николаевич говорил примерно то же самое про вас. Вы из тех наших коллег, которые могут сутками программировать, питаясь только пивом и сосисками?

Сут­ками сей­час уже не могу. Толь­ко если с переры­вами на сон. Вот ког­да мы с Сев­кой занима­лись анти­виру­сом под Novell Netware на Бла­годат­ной, в под­вале, мы столь­ко чай­ников сож­гли... Они ведь тог­да сами не отклю­чались. Мы ста­вили чай­ник и садились прог­рамми­ровать. Мы жгли эти чай­ники один за одним, так что эбо­нито­вый запах от них потом совер­шенно не вывет­ривал­ся.
И кста­ти, ког­да я прог­рамми­рую, я не пью. Если я пью, то я не работаю. Рань­ше, в молодос­ти, я если выпил, то и книж­ку читать не мог. Нас­чет работы и выпив­ки у меня жена даже сме­ялась — бывали момен­ты, что я выпивал, у меня появ­лялась идея, я лез прог­рамми­ровать, затем все это летело в помой­ку, и жена уже мне потом говори­ла: куда ты, все рав­но ведь выкинешь.
И вооб­ще, пиво — это нью дже­нерей­шн про­дукт. Я лет­чик‑истре­битель быв­ший, я пью вод­ку. Ну, то есть я пью пиво в Гер­мании или Чехии. Но вооб­ще ребята совет­ско­го вре­мени не пьют пиво, потому что это неин­терес­но.

Вот так поворот! А как же Фидо, «напиток наш — пиво, его только пей, Фидо нас навеки друг с другом сплотила, никто не отнимет у нас сеть друзей»? Вижу, у вас есть все признаки классического хардкорного программиста: вы курите, пьете черный кофе без сахара… и вдруг — пиво не уважаете! Тогда посоветуйте хорошую водку! Как будет выглядеть топ-3 водок от Игоря Данилова?

1. «Юрий Дол­горукий». Дорогая, но хорошая.
2. «Иван Калита».
3. «Фин­ляндия». Получа­ется, в этом воп­росе я отдаю пред­почте­ние про­дук­ции как раз мос­ков­ско­го завода (сме­ется).

Я тут вдруг осознал, что вы сказали «летчик-истребитель». Я не ослышался?

Да, я учил­ся в КВВА­УЛ (Качин­ское выс­шее воен­ное учи­лище лет­чиков).

В нашем разговоре уже дважды всплыло слово «продавать», но мне прямо не верится в него в контексте девяностых годов... Я не видел ни одного живого человека, который покупал в те времена программы. Даже в зеркале :).

Де­нег у меня понача­лу не было. У меня была жена, двое детей, я писал «Док­тор Веб»... Слож­ные вре­мена были. Летом девянос­то чет­верто­го мы догово­рились с «Диало­гом». Мой про­дукт уже был популя­рен во всей стра­не и в Евро­пе, но они не зна­ли, выс­тре­лит ли он, думали, что его при­дет­ся дол­го рас­кру­чивать. Мы догово­рились так: они начина­ют про­давать и пла­тят мне двес­ти дол­ларов, если он не про­дает­ся. Если про­дает­ся — тог­да еще про­цент с про­даж.

Двести долларов? По ценам девяносто четвертого года... это же... ого-го!

Это отлично! Я шел с ними и думал, что я мил­лионер. Я купил себе колеса для ста­рой машины, то, се, пятое, десятое, оде­лись, обу­лись. То ли два, то ли три месяца я получал 200 дол­ларов, а потом мне зап­латили око­ло 2000 дол­ларов.
Ког­да я при­нес эти день­ги домой, жена ска­зала мне: зачем так мно­го, нам и двух­сот дол­ларов хва­тало. «Диалог» про­давал очень мно­го на уров­не стра­ны, и это при том, что покупа­ли от силы 5%.

Почти двадцать лет хочу спросить, что вы чувствовали, когда переписывали в своем вирлисте все те оскорбления и пожелания, которые авторы вирусов вам адресовали? С какими эмоциями вы копировали все эти «privet, muDAniloff» или «Жили у бабуси три веселых гуся — Лоз, Данилов и Касперский, я от них тащуся»?..

Я пытал­ся быть объ­ективным всег­да. Это документ, если в вирусе это есть, в документ я пишу все, как там. Если я допус­кал какой‑то укол в сто­рону вирусо­писа­теля, то ста­рал­ся, что­бы он был необид­ный, в рам­ках.

Все-таки это можно по-разному делать — тот же Лозинский в своем вирлисте писал что-то типа «а также содержит оскорбления в мой адрес», а вы перепечатывали все полностью. И кстати, очень подробно расписывали вирусные алгоритмы. Как думаете, не подвигли ли они каких-нибудь людей на написание собственной малвари?

Да конеч­но, под­вигли, толь­ко это была не моя идея, а Лозин­ско­го.

Это был прекрасный урок беспристрастности подачи информации. А кто из вирмейкеров девяностых вам запомнился и чем?

Вот, запом­нился один (дос­тает из шка­фа и показы­вает мне зажигал­ку с над­писью Zhengxi). Писал стелс‑полимор­фные вирусы с таким наз­вани­ем. А эту зажигал­ку он мне через людей передал (есть мне­ние, что автор это­го вируса учил­ся в те вре­мена в Питере. — Прим. ред.).
Еще запом­нился Dark Avenger, который при­думал полимор­фный дви­жок MtE. Анти­вирус­ным ребятам приш­лось хорошо над ним порабо­тать.

А вообще как к вам относились вирмейкеры девяностых? Письма писали, по телефону названивали, почтовый ящик поджигали?

Тог­да это прос­то была вир­туаль­ная бит­ва. Они были дес­трук­тивны, они унич­тожали информа­цию, но чтоб ко мне шел какой‑то негатив — такого не было. Это нынеш­няя мафия совер­шенно дру­гая, это уже кри­минал в чис­том виде, они за день­ги мать род­ную убь­ют.

То есть в любви с помощью вирусов теперь не признаются?

В наши вре­мен­на это чис­то ком­мерция. Какая сей­час любовь, сей­час это насос для денег, информа­ции. Вре­мя то нем­ножко ушло. Сов­сем даже ушло. Прав­да, тог­да и качать было нечего.

Вот вы говорите, время ушло. Ностальгируете?

Нет, не нос­таль­гирую.

А по играм? Вот, Doom 2 был — вещь, дизайн уровней какой! А сейчас что за игры? Идешь-идешь-идешь по компасу, заблудиться даже не получится, игра сама тебя по карте тащит, только заставки показывает.

Иг­рал я, ког­да инже­нером был, пом­ню, в симуля­тор F117. А потом неког­да ста­ло. И до сих пор я счи­таю, что играть в компь­ютер — иди­отизм. Я и детей в этом всег­да огра­ничи­вал. Вну­ков вот, конеч­но, не огра­ничишь, они айпэд сами берут. Сам я играю толь­ко в хок­кей.

Ого! И сколько раз в неделю играете? Есть достижения?

Два — пять раз в неделю. Из дос­тижений — СПБХЛ, играл на чем­пиона­те города.

Кстати, а произвела ли на вас какая-нибудь малварь положительное впечатление?

На­зову два инте­рес­ных вируса — Анар­хия и За­раза (см. скрин­шоты из virlist.dvb от 1997 года. — Прим. ред). С «Анар­хией» вооб­ще инте­рес­ная исто­рия прик­лючилась. Как потом ока­залось, его автор учил­ся в Питере на мат­мехе, мы поз­накоми­лись в Фидо. Он спро­сил меня: а ты понял, почему точ­ка оста­нова сто­ит внут­ри обра­бот­чика 21-го пре­рыва­ния? Нет? А потому, что при всех дру­гих вари­антах он падал и я не мог его отла­дить. А с авто­ром «Заразы» мы тоже, как я подоз­реваю, пересе­кались. Он занимал очень хороший пост в одной извес­тной IT-ком­пании. Мы с ним на одном семина­ре кон­такти­рова­ли, он мне показы­вал кое‑какие фраг­менты кода, очень увле­чен­но о нем рас­ска­зывал, ну я и про­инту­ичил, что, ско­рее все­го, он его и написал.

А расскажите про вирусы, которые писали лично вы. Вы же участвовали в конкурсе на самый маленький TSR-вирус?

Со­рев­новал­ся... Док­тор Соломон наз­вал их семей­ством Dinky — изящ­ные. Сна­чала мой вирус был самым малень­ким, потом рекорд мой побили, я завел­ся, написал еще мень­ше, но уже не пуб­ликовал, так как пош­ли слу­хи о том, что я пишу вирусы. Было 70 байт, я сде­лал 59… Он про­дер­жался очень дол­го, я уже думал, что его не побь­ют… А потом какой‑то человек взял явно мой вирус, при­менил некото­рые инте­рес­ные ходы и сде­лал короче. И я уже потом для себя сде­лал дру­гой, еще короче, но никому не показы­вал.
Кро­ме того, перед тем как написать «Док­тор Веб», я написал вирус и на нем отра­баты­вал тех­нологии. Еще мы с Сев­кой, ког­да док­ручива­ли свой эвристик, написа­ли полимор­фный вирус, который раз­мно­жали на спе­циаль­ном сер­вере. «Док­тор Веб» выкаши­вал то, что получи­лось, а мы смот­рели, что оста­нет­ся. Там были слу­чай­ные под­мены команд, и, конеч­но, мно­гие копии ока­зыва­лись битыми. Мы даже с Кас­пер­ским этой информа­цией обме­нива­лись.

Размер в 59 байт (без приставки кило-) в 2015-м кажется чем-то нереальным. А сейчас вы больше менеджер или все-таки остаетесь технарем?

На­вер­ное, боль­ше менед­жер. Хотя в пос­леднее вре­мя ста­раюсь приб­рать к рукам тех­ничес­кую часть.

А квалификацию повышаете? Что читаете?

Вам пря­мо про алго­рит­мы рас­ска­зать?

Давайте не про алгоритмы! Давайте лучше про книжки.

Вот, пожалуй­ста (откры­вает книж­ную пол­ку): кни­ги «Асы Люф­тваф­фе», «Асы Треть­его рей­ха». Я исто­рией Вто­рой мировой и фин­ской войн увле­каюсь.

(заглядываю поглубже в книжную полку) Дмитрий Анатольевич, так у вас тут коньяк, коньяк... арманьяк... горилка?!

А это мне Андрю­ха Былев при­нес. Сей­час он в Сан‑Фран­циско уехал. Обе­щал со мной ее выпить, так вот и сто­ит уже пят­надцать лет как память о хорошем челове­ке.

Андрей Былев? Кто это?

Он жил в Киеве, работал на какие‑то евро­пей­ские ком­пании, пос­тоян­но ездил в коман­диров­ки в Гер­манию. Пос­ле того как он раз­работал кон­цепт драй­вера VxD для SpIDer, он уехал жить и работать в Сан‑Фран­циско. С тех пор я с ним ни разу не встре­чал­ся и даже не знаю, как он там пожива­ет.

История войны, говорите… А есть у вас тайное хобби? Спортивные машины, например, коллекционируете?

На­деюсь, я от ком­плек­сов этих нувориш­ских все‑таки избавлен. Зачем мне спор­тивные машины? Я и в квар­тире живу в той же, что и двад­цать лет назад. Вот если бы я жил в Аме­рике, то я бы купил, навер­ное, лета­ющий истре­битель Вто­рой мировой вой­ны. Толь­ко их нет, лета­ющих. Точ­нее, есть одна шту­ка, но его вряд ли про­дадут.

Я тут вспомнил, что вы говорили в интервью Хабру, что с Евгением Касперским вы «знакомы. Наверное, сможем узнать друг друга на улице. Никаких отношений между нами нет». А получается, что вы достаточно плотно общались?

Я ночевал у него, ког­да в Мос­кве был! Мы нор­маль­но кон­такти­рова­ли, встре­чались, обсужда­ли, делились. Это у нас поз­днее слу­чилась раз­мол­вка.

Что за размолвка?

Мы по‑раз­ному смот­рим на этот круг­лый мир. Это нор­маль­но.

А вот в Infected Voice, помню, писали, что их боец якобы перешел на другую сторону баррикад и устроился к Касперскому. А вы бы могли взять на работу человека с (кибер)криминальным прошлым? Ну, если бы он раскаялся…

Был у меня такой человек. Очень хороший спе­циалист, эру­диро­ван­ный чувак. Очень жалею, что я его взял. Я его подоз­ревал, но он каял­ся, говорил, «да я, да ни в коем слу­чае». Приш­лось его выг­нать, а оса­док до сих пор остался. Так что — нет.

То есть вы разделяете точку зрения о криминальном типе личности? Что человек, если он занимается криминалом, то ему какую зарплату ни положи, все равно «в лес смотреть» будет?

Раз­деляю.

Смотрите, антивирусное ПО стоит на миллионах компьютеров. Код закрыт, трафик шифрован в обе стороны. «Полномочия» — неограниченны. Антивирус защищает компьютер от малвари, но что он делает еще? Сможете ли вы убедить читателей в том, что антивирус не часть огромного «легального» ботнета?

Нас­чет это­го я абсо­лют­но спо­коен. Бери сни­фер, смот­ри. Меня фран­цуз­ские спец­служ­бы так же пытали. Меж­дународ­ная обста­нов­ка сей­час осложнен­ная, поэто­му они думали, что раз Рос­сия, зна­чит, все дол­жно ухо­дить в ФСБ, в раз­ведку. Ничего не наш­ли.
Ког­да сер­тифика­цию Минобо­роны про­ходи­ли, тоже про­вер­ка была. Они дол­жны были монито­рить исходные коды на пред­мет зак­ладок.
При­еха­ли трое пар­ней, говорят: не было ни одной ком­пании, что­бы мы чего‑нибудь да не наш­ли.
Да­ли им зак­рытые компь­юте­ры, вот исходные тек­сты, говорим, смот­рите.
Ра­бота­ли неделю. Дос­таточ­но гра­мот­ные ребята. Ничего не наш­ли, ни зак­ладок, ни шлю­зов отла­доч­ных, ничего.

Погодите, как «смотрели»? Это же года не хватит.

У них были тул­зы спе­циаль­ные, ана­лизи­рующие код, это уже их наработ­ки. Гла­зами зас­тре­лишь­ся, конеч­но. Разуме­ется, если я захочу скрыть что‑то в исходных тек­стах, я скрою так, что вы ничего не най­дете... Но зачем мне это? Зачем мне эти дан­ные, кому я дол­жен их отда­вать? Поэто­му я никому ничего не дам.

Надавят? Подкупят? Шантаж?

Это прак­тичес­ки невоз­можно. Никог­да не говори «никог­да», но «прак­тичес­ки».

Какие вообще у вас отношения со спецслужбами?

Нет никаких отно­шений, кро­ме офи­циаль­ных, нор­маль­ных. Сер­тифика­ция — пожалуй­ста.
По­мощь экспертной оцен­ке, в работе — пожалуй­ста. Нас зна­ют все полиции мира. Это есть.

Серьезный вопрос. У нас тут вышел спор с нашим литературным редактором. Я пообещал нашим сотрудникам, что если они не пришлют мне свои ответы на новогодний опрос, то я от их имени пропечатаю в журнале признание в стиле Тима Кука. А она говорит, что шутить про геев в журнале «Хакер» — это «по-человечески недостойно». Рассудите нас, пожалуйста, как авторитетный человек.

Да мне все рав­но, кто гей, кто не гей... зачем это все выпячи­вать. Я же не выпячи­ваю, что я гетеро­сек­суал, что я лес­биян там...

Ага, а говорили, что ночевали у Евгения Касперского :). Я уже даже заголовок придумал: «Шок! Игорь Данилов ночевал у».

Там жена была, Наталья Кас­пер­ская, мама его, дети :). В общем, шутите. Общес­тво сей­час нем­ножко зом­бирова­но… Шутите!

И напоследок: ваши пожелания читателям.

Ду­мать, думать, думать. И тво­рить. Потому что ничего кру­че твор­чес­тва в жиз­ни нет. Кро­ме люб­ви. Я счи­таю, что челове­чес­кое счастье — это воз­можность тво­рить. Неваж­но что. Най­ти любой эле­мент твор­чес­тва. Если этой воз­можнос­ти нет, то нет никако­го драй­ва.